Когда я познакомился с Анастасией, я и подумать не мог, к чему это всё приведёт. Впрочем, я совершенно ни о чём не жалею.
В тот день я, помню, почему-то пришёл на работу раньше срока. Обычно я опаздываю - люблю поспать по утрам, - но начальство смотрит сквозь пальцы: специалистов моей квалификации мало, и если надумаю уйти, когда ещё они такого же найдут, если найдут вообще… К полудню я вышел на лестницу покурить - на всём нашем этаже из 40 сотрудников курят только двое, поэтому курилки нет, зато молельную комнату организовали: шеф всей нашей конторы - дагестанец, и большинство сотрудников тоже из кавказцев - мусульман. Хорошие ребята и с мозгами, компанейские, не фанатики. Не успел я достать сигарету - снизу поднимается совсем молодой парнишка в мусульманской шапочке, новичок, наверно, идёт к молельной, но останавливается и спрашивает у меня: "Извините, не подскажете ли Вы, в какую сторону нужно молиться?" Нашёл у кого спросить: у блондина славянской внешности, к тому же атеиста. Впрочем, это ему неоткуда знать. Так, молятся они, мусульмане то бишь, в сторону Мекки, города священного. А с какой стороны эта самая Мекка?
- Это надо, - говорю ему, - у наших мусульман спросить. Сейчас…
Я заглянул в коридор и, развлекаясь про себя и припомнив старый фильм "Насреддин в Бухаре", гаркнул:
- Мусульмане!
Стали раскрываться двери, выглядывать сотрудники.
- Мурад, - обратился я к первому выглянувшему, сетевому администратору, очень спокойному вежливому парню. Большинству наших сотрудников ещё нет 30-ти, включая меня. - Помоги человеку. В какую сторону молиться, спрашивает.
Мурад с готовностью отправился инструктировать новичка, а я заметил, что из-за спины фотодизайнера Арсена, тоже отреагировавшего на мой клич, выглядывает девушка. Волосы светловатые, большие глаза, на голове косынка, но не мусульманского типа. Смотрит прямо на меня. К нашим сотрудникам приходят посетители, в основном клиенты. Но эту девушку я прежде не видел. Впрочем, мало ли кого я не видел. Сотрудники "рассосались" по кабинетам, и Арсен сделал неторопливое движение вернуться к рабочему месту, а девушка всё продолжала смотреть на меня. Глаза у неё были удивительные. Я заинтересовался. А всё, что меня удивляет и интересует, я стремлюсь рассмотреть вблизи. Вслепую сунув неиспользованную сигарету обратно в пачку, я подошёл.
- Знакомься, моя сестра Анастасия, - сказал Арсен, после того как мы поздоровались.
- Иван, - представился я, слегка поклонившись. И заметил: - Вы не похожи с братом.
- Она моя сводная сестра, - пояснил Арсен.
- Понимаю, - я улыбнулся. Вблизи девушка понравилась мне ещё больше. Лицо нежное, длинные ресницы, большие серо-зелёные глаза, ни грамма косметики, да и фигурка… В ней была какая-то загадка, необычность. - Навестить зашли или тоже у нас работать будете? - обратился я к ней.- В любом случае рад знакомству и готов помочь всем, чем понадобится.
На губах девушки обозначилась улыбка.
- Благодарю, - сказала она.
- Помочь, - чуть усмехнулся Арсен. - Она сама нам всем помогает.
- Вот как, - улыбнулся я. - Отлично! Значит, Вы разбираетесь в нашей работе?
Улыбка Анастасии стала шире.
- Да какая работа, - снова встрял Арсен. - Лечит она нас. Даром целительства наделил её Аллах. И не только…
Анастасия неодобрительно взглянула на брата, и тот, к моему удивлению, умолк.
- Тоже замечательно, - одобрил я. - Лечить людей благородно.
- Да? - Анастасия заинтересованно посмотрела на меня. - Всегда?
- Безусловно, - не раздумывая ответил я, догадываясь, что она имеет в виду. - Недаром врачи дают клятву Гиппократа, обязываясь лечить любого человека независимо от того, враг он или друг, гений или злодей.
- Я не врач, - промолвила она.
- Значит, Вы лечите выборочно? Тоже хорошо.
- Она не только лечит… - вновь попытался поучаствовать в разговоре Арсен, но его позвали из глубин кабинета: ждала работа. - Ща-ас! - крикнул он кому-то вглубь кабинета и повернулся к сестре. - Спасибо, Настя. Ну, пойду я работать…
- Горло как, не болит? - спросила Настя заботливо, внимательно оглядывая его.
- Не-а, - Арсен расплылся в белозубой улыбке. Жгучий кареглазый брюнет, он внешне был противоположностью своей светлой сестре. Неужели она сейчас уйдёт? Этого я совсем не хотел.
- Может быть, зайдём к нам в кабинет? - предложил я ей, улыбаясь как можно более обезоруживающе. - У нас есть замечательный чай и конфеты - шоколадные с курагой, из Дагестана, очень вкусные. А чай настоящий, друг из Англии прислал…
- В Англии чай не растёт, - улыбнулась Настя. До чего же у неё чудесная улыбка, хоть и с тенью грустноватой иронии.
- Зато в Индии - растёт, а Индия - бывшая английская колония, - нашёлся я. - Арсен в наш кабинет часто заходит, мы дружим, на перерывах чаи распиваем. Хотите покажу, где мы работаем?
- Ну давайте, - после паузы согласилась она. Ура!
Я привёл её в свой кабинет. Коллега Шахбан был в командировке, так что всё помещение на две недели оставалось в полном моём распоряжении. Я приготовил чай - обычно о таком деле мы просим сотрудниц, что поделать, ленивые мужики, - и выставил перед ней конфеты. Она похвалила чай, я обрадовался и принялся "развлекать гостью приятной беседой". Спроси меня сейчас, о чём я разглагольствовал, - под расстрелом не вспомню. Повествовал вроде о каких-то событиях, по ходу допридумывая живописные подробности. Настя слушала с явным интересом. Незаметно мы перешли на "ты".
- У тебя незаурядная фантазия, - заметила она во время одной из пауз, когда я припал к своей чашке промочить горло. - Ты бы мог писать рассказы. Или пишешь?
Я признался, что у меня есть несколько давних рассказиков, парочку я даже выкладывал в Интернет, но потом внимание моё поглотила работа и стало не до литературных опытов.
- Зря бросил, - сказала Настя. - Это твоя стезя.
Её удивительная манера внимательно смотреть в глаза одновременно притягивала и слегка обескураживала; словно она видела во мне нечто, о чём я сам не подозревал.
- Почему ты так думаешь? - спросил я.
- Вижу, - был ответ.
Видит? Хм…
- К сожалению, на литературе сейчас не заработаешь, - сказал я. - А писать на потребу публики я не намерен.
- Ты смог бы заработать настоящей литературой.
- Ты это видишь? - улыбнулся я, стараясь не допустить в голосе иронии. - Или знаешь?
- Ты и сам знаешь, - совершенно спокойно ответила Настя. Я озадаченно поглядел на неё. Чёрт возьми… а ведь она права! Я откуда-то это знал. Но откуда?..
- Арсен говорит, у тебя есть необычные способности. Значит, ты целительница? - прямо спросил я.
Настя отрицательно покачала головой.
- Но ты ведь лечишь?
- Бывает, - уклончиво сказала она. - У Арсена бронхит начинался, вот я и пришла убрать болезнь.
- "Убрать"! Ты так легко об этом говоришь, - я налил ей ещё чаю.
- Это действительно несложно, - отозвалась она, тремя пальцами изящно приподнимая чашку за ручку. - Тот же эффект могли бы дать два съеденных лимона и горячая ножная ванна с горчицей. Но Арсен не ест лимоны. Кстати, у тебя ведь у самого в роду целители были. Настоящие. Я сразу подумал о бабушке. Травница была знатная. Подняла меня чуть не с того света, когда у меня в 5-летнем возрасте обнаружили ревмокардит и пиелонефрит: от боли в почках я, рассказывали родители, плакал по ночам, а из-за сердца - в любое время мог случиться приступ - врачи не разрешили мне посещать детсад, - и слава богу, я его терпеть не мог.
- Верно, были, - согласился я. - Слушай, а если ты не целительница, то кто?
Настя чуть заметно пожала плечами.
- А какая разница?
- Интересно же. Ну, что ты ещё умеешь, кроме как лечить?
- "Лечить" - не совсем правильно говорить.
- А как же?
Она помолчала.
- Может быть, помогать… - сказала она задумчиво.
- Ну, пусть помогать, - согласился я, стараясь не выдать нетерпение.
- Ты непростой вопрос задал, - сказала Настя, словно извиняясь. - Ну… могу иногда узнавать, какие события должны случиться.
- Ясновидение, - с удовольствием констатировал я. Кажется, передо мной сидит не просто красивая девушка, а к тому же…
- Ты экстрасенс! - уверенно предположил я.
Настя поморщилась.
- Я тебя умоляю, - с досадой произнесла она, - не называй меня этим словом, которое в каждой газете бесплатных объявлений: "Гадания, привороты…".
- Ну хорошо. Тогда сама скажи, кто ты.
- Настя я. - Она улыбнулась. - И этого достаточно.
Меня отвлёк телефон. Шеф интересовался, можно ли мне подкинуть новую работёнку и когда можно забрать предыдущую. Я сослался на страшную загруженность и давешнее неважное самочувствие - врать я иногда умел, и потом, имею я право посвятить день, пусть даже рабочий, красивой девушке? конечно, имею, - и послал шефа… то есть сказал, что на днях он получит всю работу выполненной.
Я вернулся к моей прекрасной гостье, но предварительно заказал по телефону в кабинет пиццу. Мы с Настей говорили о работе, о досуге - выяснилось, что она не смотрит телевизор; я редко его смотрю, но из- за нехватки времени, а Настя сказала, что если от чего и надо лечить наших людей, так это от сериалов. Я возразил, что реклама хуже, в ответ она сравнила рекламу с песчаной бурей, а сериалы - с ковровой бомбардировкой… Ещё я узнал, что она умеет находить потерянные вещи и даже людей, иногда может видеть сквозь стены…
За беседой я не заметил, как стемнело. Настя тоже не вспомнила о времени - во всяком случае, ни разу не упомянула, что ей пора домой. Конечно, я предложил проводить её. Выяснилось, что живёт она в пригороде, куда ехать 45 минут электричкой. Хорошо, давненько я из города не выезжал. Ну разумеется, я провожу её до дома.
В вагоне народу было мало. Мы сели у окна. Электричка тронулась, и под стук колёс мы продолжили беседу. Мне никогда ни одна девушка ещё так не нравилась. Скажи она, что живёт на Северном полюсе, я бы, пожалуй, плюнул на всё и отправился провожать её туда.
Мы проехали более половины пути, когда на одном из полустанков в вагон ввалились трое. Чтобы узнать скинов, многого не надо: довольно бритых голов и безразмерных чёрных 'кожанок'. Да эти, похоже, ещё и 'обсаженные'. Троица оглядела вагон и согласно устремилась в сторону молоденькой мулатки, сидевшей через проход метра за три от нас. В их намерениях сомневаться не приходилось. Я размышлял, как поступить. С одной стороны, не вступиться я не мог, а с другой стороны, силы неравны. Двое мужичков-пассажиров пожилого возраста в конце вагона, старательно делающие вид, что ничего не происходит, мне явно не помощники. Один из скинов уже отпустил скабрезную шуточку по поводу черномазых - странно, что обошёлся без мата. Девчонка оглянулась, ища, то ли куда спрятаться, то ли кто защитит: Краем глаза я заметил, что Настя сделала странное движение рукой, словно потянула от смуглянки к себе невидимую нитку. И: скины как один повернули головы к ней. И направились к Насте - смуглянка словно перестала для них существовать! Один из них снова сказал - уже в адрес Насти! - мерзость, двое других заухмылялись, подходя. Я увидел близко их глаза. Отморозки, ясно. Рука моя нашла в кармане куртки виноградный нож - железный отточенный крюк, пребывающий у меня уже 4 года с того лета, когда все желающие молодые сотрудники нашей фирмы ездили на жаркие юга убирать - и кушать - виноград на плантациях родственника нашего шефа; и подзаработали, и на море искупались вволю. А железяка была мною присвоена в качестве сувенира и стала мне своеобразным талисманом. Такое лезвие не воткнёшь, как обычный нож, но глотку эта штука перервёт с размаха за милую душу. Все трое были выше меня, двое из них - мощнее. Но одного я точно с собой заберу. Насчёт остальных не знаю, но у Насти будет время убежать.
- Слышь, ты! - с холодной угрозой начал я, приподнимаясь.
- Вань, пожалуйста, не надо, - быстро и тихо заговорила Настя, взяв меня под руку и поглаживая по плечу. - Позволь мне самой. Очень прошу! Пожалуйста, Ваня! Я сама:
Глаза её блестели. Валькирия. Я бы спросил её, что она задумала, но не успел. Настя выпустила мою руку. У меня на пару мгновений заложило уши, как бывает в самолёте во время воздушных ям: Скинов, не дошедших до нас какой-нибудь метр, отшвырнуло от нас воздушное цунами огромной ударной силы. Пролетев через весь вагон, один ударился головой в расписание движения поездов и свалился, так и оставшись лежать; второго шарахнуло о дверь с такой мощью, что вагон тряхнуло, - впрочем, возможно, вагон тряхнуло по другой причине, - и он тоже остался валяться; третий, с грохотом выбив собой вагонное окно, улетел в заоконную тьму. Судя по тому, что электричка притормозила на повороте, у вылетевшего оставались шансы выжить.
Я взглянул на Настю. В её глазах потухали огненные сполохи.
- Непростительно, - пробормотала она. - Не рассчитала:
- Э… это ты? - Только и смог сказать я.
Настя коротко кивнула, не глядя на меня. Вид её становился всё более удручённый.
- Скорей бы доехать, - она поёжилась.
- Невероятно! - Я приходил в себя от увиденного. Это было необъяснимо. - Как ты это сделала?
- Обычно. Самая обыкновенная направленная энергия.
- Ага. В фэнтези это называется боевой магией.
- В фэнтези много правды, - немного рассеянно отозвалась она, словно прислушиваясь к чему-то.
Я заметил, что все пассажиры, кроме нас, пересели в конец вагона, противоположный тому, где валялись сражённые скины. На нас никто внимания не обращал. Ну и мы на них не будем.
- Эх, вот бы мне овладеть боевой магией, - мечтательно пожелал я вслух. - Отличное оружие против подонков, и пачкаться о них не надо.
- Которой магией? - спросила Настя так же отстранённо.
- Боевой.
- Боевая магия разная бывает. То есть не магия это… - она слегка нахмурилась.
- Да вот такая, как эта, - я кивнул в конец вагона, куда улетели скины. - Магия или нет - неважно.
- Научиться можно. А вот можно ли применять её и в какой мере - это уже по многим параметрам вычисляется…
- По акс…асценденте, что ли? - щегольнул я знанием гороскоповского термина, вычитанного когда-то в глянцевом журнале сестры.
Настя посмотрела на меня - и прыснула. На щёках её обозначились ямочки. И чего я такого смешного сказал? Впрочем, пусть смеётся, я не против.
Мы вышли из электрички и направились по перрону, тускло освещаемому двумя фонарями. Неподалёку я разглядел что-то похожее на лес. Ну и Тмутаракань… Замечательная Тмутаракань! Настроение у меня было приподнятое: меня переполняли впечатления, а главное - рядом шла Настя, и этот факт светил мне ярче любых фонарей, звёзд и даже солнца!
Идти оказалось недалеко. Лес вблизи представлял собой небольшую посадку, за которой начинались дома. Крайняя четырёхэтажка и была целью нашего путешествия.
- Вот ведь как здорово быть экстрасенсом, - вещал я по дороге. Обычно я не слишком разговорчив, но если обстоятельства способствуют взрыву красноречия, остановить меня нелегко. - Знаю, что ты не любишь это слово, и покорно прошу простить, но другого я не подберу. Я слыхал про бесконтактный бой, но, честно говоря, не верил. И вот! А плюс к тому - умение находить потерянное, исцелять… Это же великолепно! Какие невероятные возможности открываются перед человеком! Если бы я верил в бога, я бы сказал, что человек становится подобен всевышнему…
На самом краю посадки белела в темноте маленькая часовенка, которую я заметил, только когда Настя приостановилась и перекрестилась на неё.
- …И как облегчается жизнь человека с такими способностями, - мечтательно озвучил я мысль. - Вот, к примеру, говорят: "плохой карандаш лучше хорошей памяти". А здесь ни того, ни другого не надо. Что-то потерялось - вмиг находится. Не надо отвлекаться на лишнюю суету, на всякие ненужные дела. Очень легко и удобно!
- Вот как? - обронила Настя.
- Разумеется! - продолжал я вдохновенно нести чушь. - Ну например… - Хорошо, - Настя остановилась и повернулась ко мне. - Хочешь, проведём эксперимент? Ты лично сможешь удостовериться, как это легко. Легко ли…
- Хочу, - выпалил я немного озадаченно.
- Давай руку. Вот так, - она соединила ладони наших левых рук, а пальцами правой коснулась моего лба, словно меряя температуру. Ничего особенного я не почувствовал, кроме того что пальцы у Насти были холодны.
- У тебя руки замёрзли, - заметил я и поцеловал ей руку. Когда это я в последний раз был таким галантным?.. Если вообще когда-то был. Уж не влюбился ли я?
Вот и её подъезд. Я медлил выпускать её руку. Она едва ощутимо коснулась моих волос.
- Я передаю тебе мои способности. На один день, - проговорила она. - Завтра ты проснёшься, и они начнут проявляться в тебе. Может, и другие, уже твои способности тоже пробудятся… Лучше будет, если ты завтра посидишь дома. Возьми отгул… Понаблюдаешь, прислушаешься к себе. А то с непривычки…
- А за чем наблюдать, если я дома буду? - улыбнулся я, но тон мой был серьёзен и деловит.
- За всем. Вокруг и внутри. Будет за чем наблюдать. А если выйти… разве что недалеко совсем, за хлебом - и сразу обратно. Да, так будет лучше. Хотя и без этого лучше обойтись.
Мне нравилась эта игра. А что же ещё? Что я такого мог ощутить?
Мы попрощались, и я отправился на станцию, ждать ночную электричку. Теперь я узнал, где живёт Настя.
…Пробудившись наутро, я не сразу понял, что уже не сплю. Пространство вокруг двоилось, троилось, четверилось - слоилось, словно сквозь светопреломляющие стёкла. Казалось, сделай я пару шагов - и пересеку невидимую, едва ощутимую границу и попаду в другое пространство, где ещё неизвестно, действуют ли привычные физические законы. Я находился в своей комнате, но в то же время всё было непривычно. Я сел на кровати и принялся оглядываться. Довольно быстро обнаружил, что если пристально смотрю на какой-то предмет, он начинает бледнеть и словно отдаляться, и я начинаю видеть то, что находится за ним. Я ясно увидел за шкафом, точнее сквозь шкаф, стену, исчерченную трёхлетней паутиной. Ага, шкаф купили три года назад. Обои почти не выцвели… Пока я смотрел, стена тоже побледнела, утрачивая плотность, - и сквозь неё проступили очертания интерьера чужой квартиры. Там кто-то был. Соседка. Похоже, только встала, собирается на работу. Ничего себе ночнушка - дирижабль! Как она в оборках не путается?.. О, скинула ночнушку! Ух-х… Смотрит на себя в зеркало. Да, тут есть на что… Похоже, она от себя в восторге. Я тоже. Тут перед мысленным взором появилось лицо Насти. Я с возникшей неловкостью отвёл взгляд от соседки. И - видение потускнело, и стена, а с ней шкаф вернулись на место.
Вот это да! Продолжим наблюдения.
Я соскочил с кровати, позвонил на работу и сообщил, что беру отгул - срочное дело. И только положил трубку - возникло явственное ощущение, что за спиной кто-то есть. Оглянулся. Никого. Хотя нет, возле окна какой-то силуэт сереет, как сгусток тумана. Появилось смутное чувство опасности. Одновременно во мне шевельнулось раздражение. Я в своём доме, а это что за чучело? Что он делает на моей территории?! А ну брысь!! Плотная тень исчезла. Так, уже глюки пошли… Впрочем, ладно. Теперь - на улицу. Вот только чая выпью. Я прыгнул в джинсы, шагнул в коридор… и замер. Прямо на меня от входной двери, припадая к полу в готовности к прыжку, медленно шёл… то ли чёрный волк, то ли огромный шакал, и выглядел он более чем реально. Самыми страшными были его глаза, жёлтые, горящие такой бешеной злобой, какую я и представить себе не мог. Он словно поднялся из адовых бездн. Я опешил, ощутил пронзительно пустые руки - безоружность! - и подумал о том, что все ножи на кухне, а топор высоко в нише. Следующая мысль была о Насте - что ж она не предупредила о возможности такого, а вдруг это её знакомый волк… и я даже не знаю, можно ли мне его убить, если он вздумает напасть. А похоже, вздумает. И может ли он причинить мне вред… по всей видимости, может. Главное - не бояться. А чем вытесняется страх? Верно: злостью. Свирепая морда вот-вот преодолеет два последних метра, разделяющие нас… Ах так?! Помирать - так с музыкой. Меня голыми… зубами не возьмёшь. У самого зубы есть. Хочешь взять яростью? Шакалье отродье, сейчас ты узнаешь, что такое ЯРОСТЬ!
Дико оскалившись и вызвав в себе стремление разодрать чёрного волка на кровавые клочья, я пригнулся, как перед броском в спортзале, и медленно двинулся навстречу зверю. Я вцеплюсь ему в глотку руками, зубами, буду рвать его - я ярко представил себе, словно уже делаю это… Волк остановился. И… подался назад. Он пятится! Ага!!! Раззадоренный успехом, я с новой вспышкой азартной свирепости пошёл на него. Шакаловолк пятился от меня - и… исчез сквозь входную дверь. Фантом!
"Вот так-то!" - громко сказал я про себя, мысленно порычал вслед зверю для острастки и прикинул, а не вернётся ли он. Счёл, что вряд ли. А вернётся - я уже знаю, как его гнать.
Я наскоро выпил чаю и вернулся к себе в комнату, чтобы одеться. Взгляд мой задержался на большой потемневшей фотографии деда, висевшей над моим столом. Фото было другим. Нет, дед был в той же позе, в какой запечатлел его фотограф. Но на меня смотрел… живой человек. Казалось, он даже дышал. А тонувшее в темноте пространство вокруг него словно углубилось и расширилось, создав реальную перспективу. Казалось, если я захочу, могу проникнуть туда, в эту тёмную комнату к деду. Я взглянул ему в глаза. Дед смотрел на меня. Казалось, он вот-вот заговорит.
- Дед, - позвал я негромко.
Ответа не было. Но я был уверен, что он меня услышал.
Оглядываясь, я направился к двери. Дед на фото провожал меня глазами.
В коридоре волка не было. Я вышел из подъезда. На улице я сразу заметил, что людей вокруг больше, чем обычно. Намного больше. Некоторые из них выглядели странно. Словно явились из прошлого, в разной степени далёкого. Чуть погодя я обратил внимание, что большая часть людей свободно проходят через твёрдые преграды - стены, рекламные стенды, - совершенно не замечаемая остальной частью прохожих. Некоторые из таких "невидимок" замечали мой взгляд и реагировали по-разному: кто улыбался мне, кто смотрел изучающее, кто - настороженно. Я хоть и глядел вокруг во все глаза, но удивления не выказывал - по крайней мере, внешне. Ну а действительно, что тут такого. Подумаешь!.. Люди, которых вижу только я. Нельзя отбрасывать и основную версию происходящего - всё это мои галлюцинации. С чего, правда, - непонятно. Но версия, надо признаться, спасительная. Иначе придётся признать, что я шизнулся. Или… Про "или" не хотелось думать. Потому что тогда придётся пересматривать всю систему моего мировоззрения - а я в неполных 28 лет уже не мальчик, чтобы запросто менять "платформу", - и даже, - шутка сказать! - допустить существование бога… Так, ладно, не отвлекаемся. Продолжаем наблюдение.
Я неторопливо шёл по улице, улыбаясь встречным девушкам - как настоящим, так и "невидимкам". Навстречу мне попались две смешливые девчонки лет по 17. Хихикая, они о чём-то переговаривались. Интересно, они "настоящие"? Я улыбнулся им и даже рискнул подмигнуть. Они переглянулись, прыснули и… я не успел посторониться - они прошли сквозь меня. Я невольно остановился, ошалело оглянулся - девчонки как раз исчезали в стене ближайшей кофейни. Я уловил подозрительный взгляд лоточницы, продающей газеты: наверняка моё поведение со стороны выглядело странным. Я двинулся дальше.
Выйдя на проспект и взглянув в сторону автомобильного моста над железной дорогой, я споткнулся и замер с отпавшей челюстью. На месте моста, через который в светлое время суток потоками неслись автомашины… сидел громадный, размером с 12-этажный дом, котяра. Кот был синего цвета и немного просвечивал. Машины шли через мост по- прежнему - сквозь кота; похоже, зверюгу никто, кроме меня, не видел. Синий кот сидел, уютно завернув хвост и подпирая собой небо, и пялился перед собой; усы слегка пошевеливались, словно их пушистый хозяин принюхивался. Налюбовавшись - интересно, я больше получаса простоял? - я вспомнил об отпавшей челюсти, закрыл рот и свернул на боковую улицу.
И услышал крик. Крик или вой - непонятно, человеку или животному принадлежащий, - словно от боли… Вой не прекращался, и я, как ни оглядывался, не мог определить его источник. Потом - разглядел… Я бегом преодолел полквартала и подбежал: собака лежала неподвижно на обочине проезжей дороги, сбитая какой-то мразью на колёсах. Это был большой пушистый пёс, дворняга, каких немало в любом городе. Люди шли мимо, некоторые останавливались ненадолго, жалостливо качали головами, ругали лихачей и шли дальше. Судя по всему, сбили пса уже с час, а то и два назад, и он давно молчал, но я продолжал 'слышать' вой. Мохнатое тело было неподвижно, и можно было подумать, что животное мертво, но я видел едва заметный свет, исходивший от пса, и - лапа судорожно дёрнулась. Я пристально посмотрел на собаку. Кости переломаны. Можно ли спасти? Точнее, могу ли я спасти?.. Нет, вряд ли. Собака гораздо ближе к небытию, чем к жизни. А хотя: если долго, очень долго возиться, то - возможно. Повинуясь импульсу, я протянул руку, едва коснувшись ладонью шерсти. Заблокировать боль - это я, по крайней мере, осилю. Пусть не мучается. Беззвучный вой, раздиравший мне уши, прекратился. В сердце болезненно кольнуло. И что теперь? Попробовать вытянуть зверя к жизни? Или помочь ему разом прекратить мучения и уйти? Ведь судя по этим "невидимым" людям, смерти не существует… Не существует?
Я почувствовал кого-то рядом. Очень пожилой человек интеллигентного вида стоял слева от меня, слегка опираясь на трость. Он смотрел на собаку. Перевёл взгляд на меня, сидящего на корточках. "Отпусти его", - услышал я слова, хотя губы человека не шевелились. Я не ответил, а человек безмолвно продолжал: "Если ты попробуешь вернуть пса к жизни - один шанс из ста, что тебе удастся. Это очень долго, ты потеряешь много сил, а пес - восстановится ли полностью? А так - ему ещё мучиться; ты снял боль, но ты уйдёшь - и боль у нему вернётся… Помоги ему. Я бы взял его с собой. Давно мечтаю о собаке…".
Я посмотрел на пса. Напротив сердца шерсть чуть заметно вздрагивала - медленно, замирая. Большая лапа снова дёрнулась. Из пасти растекалась красная лужица.
"Помоги ему", - снова услышал я просьбу старика.
Виноградный нож. Я представляю, где у собак сонная артерия…
Пёс вздрогнул в последний раз. Я слегка подался назад, наблюдая, как из неподвижно распростёртого мохнатого тела поднялась слегка просвечивающая… тень пса, встряхнулась, оглянулась на меня. Какой умный взгляд у этой собаки! Старик посвистел псу, и тот с достоинством подошёл. Старик опустил ладонь ему на голову, погладил. Хвост скупо качнулся. Подружились, подумал я отстранённо. Старик слегка поклонился мне - я машинально кивнул в ответ, - и зашагал, опираясь на трость, прямо через проезжую часть. Пёс потрусил за ним, обогнал и побежал впереди, оглядываясь на своего нового друга. Ни собака, ни человек не обращали ни малейшего внимания на проносящиеся сквозь них автомашины.
Я провожал их глазами, пока они не исчезли в склоне тоннеля. Что делать с собачьим телом на мостовой? Но что? Уберут… Я поднялся на ноги. Постоял. И побрёл дальше. Нож мой, бывший талисманом, был в собачьей крови. Я бросил его в урну. Не хочу…
- Царствие ему небесное, - почти вслух произнёс я, имея в виду пса.
Вернуться домой? Я огляделся, узнавая и не узнавая города. Тряхнул головой. Ладно, пойдём дальше.
Несколько кварталов я миновал в некой полупрострации, хотя чувства были обострены. Ничего разительно нового я не обнаружил, разве что научился отличать в толпе прохожих живых людей от… фантомов? Поведение их такое же, как у обычных людей. Как бы их назвать… Астральные! О, точно. Не от понятия "звёзды" в данном случае, а от слова "астрал" - особое сверхпространство, куда якобы выходят из тела йоги при медитации. Термин из какой-то эзотерической книги. Из переулка выскочил парень лет 18. Глаза были безумные, лицо выдавало ужас и растерянность. Он собрался было метнуться прямо на проезжую часть, но резко остановился. Огляделся. Прохожие не обращали на него ни малейшего внимания, а кое-кто из астральных, взглянув, без особого интереса отводил взгляд. Парень поймал мой взгляд - и бросился ко мне.
- Что происходит?! - срывающимся голосом почти закричал он. - Почему меня никто не видит??
- Спокойно, - осадил я его. - Как это никто? Я ж тебя вижу… - Я вдруг осознал, что произношу это не вслух, а мысленно.
- А мама - не видит! И никто… Ни тётя, ни братья. Я же… Я просто попугать хотел, я… Я вешался понарошку, думал - найдут, откачают… Я не понимаю! - парень был близок к истерике. - Мама плачет, не видит меня, не слышит. И - я там… тело моё!.. Я подосадовал про себя, что он, как бы это… бесплотен. При таких состояниях крайне полезна хорошая оплеуха. Уразумев его слова о попытке "попугать" родных, я испытал острое желание засадить ему в челюсть, но желание было недолгим: он и так уже огрёб неприятности, хуже которых не сразу и выдумаешь.
В это время меня окликнули:
- Иван, привет! Не работаешь сегодня?
Юрка, программист из третьего кабинета, огромный нескладный детина.
- Привет, - я пожал ему руку. - Отгул взял. Дела срочные…
Однако "шутник" из переулка мешал разговаривать:
- Что мне теперь делать?! - почти кричал он. - Что!..
- Да погоди ты! - рыкнул я на него вслух.
- Ты это кому? - Юра недоумённо смотрел сквозь парня. Он его не видел.
- Да это так. Своим мыслям, - уклончиво ответил я. И, посмотрев в глаза парню, молча велел: "Иди вон за угол. Жди. Подойду объясню, что к чему".
ЧТО я ему объясню?..
Парень послушался. Я перебросился с Юрой ещё парой реплик, распрощался и без особого желания двинулся за угол, успев заметить озадаченный Юркин взгляд, брошенный мне вслед.
Парень ждал меня за углом.
- Ну? - с болезненным нетерпением спросил он меня.
Что же ему сказать?
- Твоя попытка "попугать", - медленно, тяжело проговорил я, - увенчалась успехом.
- То есть?
- То и есть. На том свете ты сейчас. Понял? - я немного смягчил тон и добавил: - Ничего. Это бывает со всеми рано или поздно.
По мере осознавания правды глаза парня расширялись, приобретая сходство с блюдцами, новый страх проступал на лице.
- Что же мне делать? - пробормотал он, сжав зубы - чтобы не стучали, подумал я.
Фига се вопрос! Откуда я знаю? Я неопределённо пожал плечами.
- То же, что и они, - я кивнул на проходящих мимо "астральных". - Вообще странно, что тебя не встретили, - раздумчиво продолжал я. - Родные, уме: ушедшие раньше. Обычно, насколько я слышал, встречают.
- Что же мне делать? - повторил парень с отчаянием. - Ты обещал помочь!
Я? Обещал?! В чём это я буду помогать? А главное - КАК?
"Те, кто свободен, покинув тело, вольны появляться где пожелают: и здесь, и в других мирах, - откуда-то высветилась во мне информация. - А кто лишился тела и несвободен по каким-либо причинам, не вольны покинуть этот мир и им не дано успокоение".
Вон как… И что же от меня требуется? При чём здесь я? А может, молитва помогла бы? - пришла неожиданная, удивившая меня мысль. Прочесть, что ли? Хоть я и не верю… хм. Моя бабушка-целительница иногда читала какие-то молитвы, уверяя, что и они исцеляют. Ну я-то, пацан, ничего не запомнил. Наши мусульмане на работе свершают намаз, помню - "Аллах акбар". Аллах великий, значит. Я так понимаю, что в данном случае конфессия значения не имеет, любые молитвы могут сгодиться. Так, как там… Иже еси на небеси… святится… Что же там святится? Имя, кажется. Святится имя. Да придёт царство твоё на земле… Или на небе как на земле? У, нет, не дай бог. Если на небе настанет та же власть, что на земле, - сочувствую богу. Впрочем, чего там богу. Трындец будет всем. Короче, вот. А, ещё - аминь.
Ничего не произошло. Парень закрыл рукой глаза. Кажется, плачет… Не, сдерживается. Мне вдруг стало жаль его. Мелькнула мысль, что вроде по христианской традиции не молятся за самоубийц. Хотя какой он самоубийца. А даже если и так… Я посмотрел на облачное небо. "Ну помоги ж ты ему, - обратился я неведомо к кому, чей взгляд и внимание чувствовал исходящими ко мне от всего неба; обратился не вслух и даже не мысленно, а словно поток какой из сердца пошёл. - Помоги, а? Видишь, бедолага тут… По глупости он. Отпусти…".
Я почувствовал, что меня услышали. Живое небо приняло мою просьбу. Во мне воцарилась тишина, особенная тишина… Я смотрел, как невидимое солнце очертило вокруг парня едва заметный золотой контур - парень стал оглядываться, страх исчезал с его лица; откуда-то появился пожилой невысокий человек в шляпе, который окликнул моего "подопечного":
- Валька! Ну что, малыш, опять набедокурил?
- Деда! - изумлённо и радостно откликнулся парень при виде его.
- Рановато ты, - покачал головой старик. - Ну да чего уж там… Пошли, что ли, горе луковое.
- А куда? - парень радостно побежал к нему.
- Покажу, что и как…
Последние слова я услыхал словно издалека: Валентин с дедом медленно растворились в пространстве света. Я не смотрел им вслед…
Я прошёл через дворы, вышел на какую-то улочку. Где я? Не знаю. Хотя место вроде знакомое… Внутри меня были необычные покой и тишина, только слегка побаливало в области сердца - видать, с непривычки к таким упражнениям. А и фиг с ним. Это главное. А главное… Что же главное? Я не знал. "Кинжал милосердия" по отношению к собаке? Помощь великовозрастному дурачку, убежавшему с дедом? Да и велика ли помощь? Настя… Жизнь… Жизнь - главное, вот что. Так, а что такое жизнь, если и после неё возможно оставаться вполне живым? Мало, мало данных, чтобы делать выводы. Займёмся делом. Наблюдения наблюдениями, но пора бы и исследования провести. Например, вот это свечение вокруг предметов. Стало быть, поле. Силовое, энергетическое. В этом ничего удивительного нет: современной физике сей факт уже известен. Все ли предметы его излучают? Похоже, что да: и люди - как "реальные", так и "астральные", - и здания, и деревья… Вот деревья и изучим.
Я подошёл к большому тополю, корни которого вспороли асфальт и узловато выступали сверху, как варикозные вены. Я нечаянно наступил на один из корней. И… услышал стон. Стонало дерево. "Извини", - машинально произнёс я. И почти сразу понял, что не я причина этого стона. У дерева болели корни, истоптанные и обожжённые асфальтом. Болели ветви, отсечённые службой горзеленхоза, чтобы не цепляли провода. Дерево задыхалось от бензиновых выхлопов и от чего-то ещё… Я вспомнил об умирающей собаке, у которой мне удалось заблокировать и снять последнюю боль. Может, мне и здесь удастся помочь? Я вздохнул поглубже, настроился и коснулся ствола ладонью.
И чуть не заорал. Мне показалось, будто я дотронулся до раскалённого провода под высоким напряжением. Я услышал многоголосый стон всех деревьев города, страны, планеты, вселенной… всех животных, водных и земных… океанов и материков… людей!.. Я увидел и словно ощутил их боль - всю боль Земли, изнемогающей от грязи - как физической, так и ментальной, причём второй в разы больше… Выходит, я дотронулся до проводника, до "антенны" и - разом увидел и ощутил всё. Это… это слишком! Что я тут могу? Ничего…
- Погоди… Я сейчас, - пробормотал я неведомо кому, не отнимая руки от шероховатой, воспалённо горячей коры. И попробовал передать свою силу через дерево Земле - как через антенну наоборот. От меня в ствол пошёл поток энергии. Нет, слишком медленно… Я предпринял титаническое усилие, чтобы сосредоточиться и усилить поток. И мне почти удалось… Но тут я получил удар в спину, задохнулся и стал падать; ветви рванулись вниз подхватить, но удалось ли - не ведаю. Тьма…
…Очнулся я на своей кровати. Всё тело гудело, словно я вкалывал на тяжёлой работе трое бессонных суток. Рядом встревоженно хлопотала Настя, а на стуле притулился Юра-программист. Я скосил глаза к окну - снаружи была темень. Пространство уже не слоилось, всё выглядело на редкость материальным. И слава богу. Может, мне всё приснилось? Я шевельнулся и вздрогнул от боли в спине. Ах да, меня же кто-то ударил… Откуда здесь Настя?
- Ваня, прости меня, пожалуйста, - покаянно произнесла Настя, меняя на моём лбу холодный компресс. - Прости… Я не предусмотрела, хотя должна была. Я передала тебе на день некоторые мои способности, но и представить не могла, что у тебя так быстро станут открываться ТВОИ способности, да ещё такие!.. И ничего не объяснила…
- Ты как? - сочувственно спросил Юра.
Я успокоительно кивнул и прошептал:
- Хорошо.
- Ты как-то вёл себя сегодня необычно, - продолжал Юрка. - Я ж не знал, что ты болеешь. А когда мы разошлись, я минут через 15 Настю встретил, она тебя искала. Я с ней вызвался. Нашли тебя - ты возле дерева лежал. Привезли тебя на такси, ключ у тебя в кармане нашли. Ты, это, поправляйся давай. Ёлки, мне на работу надо…
- Благодарю. Конечно же, идите, - обратилась к нему Настя. - Иван пришёл в себя. Дальше я сама справлюсь.
- Может, помочь чем? - предложил Юра. Славный Юрка.
- Всё нормально, - произнёс я вслух и кашлянул.
Ещё раз пожелав поправляться, Юра ушёл.
Я смотрел на Настю. Она улыбалась слабо и неуверенно. В комнате пахло травами.
- Ты не сердишься на меня? - спросила она робко.
- Конечно, нет, - я помолчал. - Интересно, кто меня ударил…
- Когда ты стал передавать через дерево силу, ты открылся, остался без защиты. Я же не объяснила… - она с неловкостью прикусила губу. - А мимо проходила женщина, у которой мужа избили наркоманы. Ты опирался ладонью о дерево, и она приняла тебя за наркомана. Её недобрая мысль ударила тебя.
Мысль?! Я озадаченно молчал.
- …Раненный этой мыслью, ты потерял контроль над ситуацией, - продолжала Настя, и я увидел в её руках чашку, от которой поднимался пар. - В этот момент в тебя проникло много всякой дряни… Ничего, сейчас мы от неё избавимся.
Она поднесла питьё к моим губам. Запах этого травяного взвара был мне незнаком - бабушка такого ни разу не готовила.
Я выпил. Почти сразу почувствовал дурноту.
- Не вставай, - сказала Настя. - Вот тазик…
Ещё чего не хватало. При ней? Никогда. Я с усилием встал, шатаясь, добрался до уборной, где меня основательно вывернуло наизнанку. Я почувствовал, что в голове прояснилось, а тело перестало гудеть.
- Ну вот, получше, - констатировала Настя, когда я вернулся. - До завтрашнего утра лучше ничего не ешь. И… уже поздно, - она посмотрела в окно, - пойду я…
- Ночуй у меня, - предложил я. - Вот хотя бы здесь. А я в гостиной на диване.
- Я не могу, - Настя опустила глаза. - Ночевать у мужчины…
- Ну и что? Вот твой брат Арсен - мусульманин?
- Да, - она ожидающе посмотрела на меня.
- Спроси у него - он скажет: по каноническому исламу считается, что если женщина провела ночь в одном помещении с мужчиной - значит, она находилась под его защитой и ничто её чести не угрожало.
- Ты придерживаешься мусульманских традиций? - она слегка улыбнулась.
- Я придерживаюсь понятий чести и совести. И думаю, - я внимательно посмотрел ей в глаза, - ты это знаешь.
- Хорошо, - согласилась она. Убрала локон за ухо, прошлась вдоль полок с книгами и задумчиво призналась: - То, что произошло, для меня хороший урок. Нужно быть очень осторожными. Просчитать все последствия невозможно. И поэтому…
- Учи меня, - услышал я собственный голос.
Она испытывающе поглядела на меня.
- Ты уверен? - спросила она. - Ты уверен, что тебе это нужно?
Я молчал. Всё и так ясно.
- И чему именно ты хочешь научиться?
Всё-таки Настенька неотразима.
- Всему. С самого начала.
- С начала? - она улыбнулась. - Что ж. Ты узнаешь всё то, что знаю я. Ну, готовься… ученик.
Мы засмеялись. Нам было радостно вместе.
